Что такое сборы на торжественное мероприятие в королевстве Хан? О, это заслуживает отдельного опуса длиной в двадцать томов. Увидев на первом предварительном совете по поводу организации делегации Хан в Эн пачки туго свернутых свитков и коробку с записями за последние лет триста, Рисецу побледнела и как-то даже стала прозрачнее. Ей сразу перехотелось в этом хоть как-то участвовать, и уж точно спорить на тему, что по небу быстрее. Судя по всему, никто даже в самых смелых мечтах не рассматривал прибытие в чужое королевство "налегке". И путешествие это, даже на самых быстрых и современных кораблях, которые любезно поставили мастерские Лояна к моменту отбытия ханского правителя, займет не меньше двух месяцев. Последний раз, когда Рисецу пришлось плыть до Хё ровно такой же срок, она едва не начала выть от скуки. Разумеется, Его Величество в компании половины министров, гвардейцев и прислуги найдет, чем себя занять. Скорее всего, все это время работа продолжит кипеть, не смотря на полевые условия, но это не отменяло того факта, что устроить комфортное путешествие для четырех сотен людей стоило во-первых болезненно дорого, а во вторых, звучало, как что-то максимально бесполезное. Но это был Хан. И Рисецу, которая занимала в Хан должность Сайхо, не могла бы изменить ханской страсти к церемониальности, для этого ей бы пришлось переписать всю историю королевства заново.
Всю головную боль по организации приняло на себя Министерство Неба. И кирин, притворившись очень маленькой и очень незначительной, шугалась их всякий раз, когда в процессе должно было поучаствовать второе лицо государства. Обойтись без всего этого у черного кирина бы не получилось. Поэтому в любое время дня или ночи, в ее дворец мог прибыть очередной гонец с кипой бумаг, которые Сайхо должна подписать, а в идеале еще и ознакомиться.
В итоге подготовка к посещению празднования началась едва ли не на следующий день, как границы Хан покинула делегация из Сай, а к концу мая набрала колоссальные обороты. Это еще нужно было учесть, что примерно в это же время королевство чествовало дату восхождения самого Канси на престол, и к несчастью многих чиновников при императорском дворе, это событие пришлось организовать до неприличия скромно. Подумать даже, на этом несомненно великом событии не было ни одного иностранного правителя или кирина, а самым почтенным гостем оказался заместитель министра Неба из Сай. Впрочем, Его Величество был столь великодушен, что простил вассалам подобное пренебрежение к его собственному "юбилею", все-таки целых пять лет прошло с тех пор, как черный единорог ворвался в столицу Хан, ознаменовав начало новой эпохи. Хотя последние события в Лояне со всякими неустойчивыми статуями, возможно, были одной из причин, почему пятилетие династии Канси прошло чуть менее пышно, чем планировалось.

В Эн Рисецу прибыла с маленько ошалевшим лицом, ломотой во всем теле и желанием немедленно упразднить любые корабли в мире, как вариант транспорта. Кажется, она клялась и божилась, что после путешествия в Хё никогда в жизни больше не свяжется с морским путешествием, попирающим всякую мораль и свободу киринов, но, поскольку Рисецу попыталась по максимуму отбрыкаться от этого вопиющего бардака со сборами в Эн, у нее не осталось выбора. Тем не менее, они прибыли. И вопреки традиционному ханскому этикету "появляться не раньше, не позже, а вовремя", прибыли к самому началу большого и длительного фестиваля, что, наверняка, по меркам министров, было не очень-то достойно. Следовало прибыть за три дня до официального мероприятия, а теперь получалось так, что молодая династия из Хан как будто больше всех торопилась сюда попасть. Какой имидж это создает Его Величеству и всему имперскому двору? Кто-то даже предложил пока остановиться в городе, чтобы оттянуть дату хотя бы немного, однако, организаторы из Эн не оставили ханцам и шанса поиграть в гордых недотрог. Их встретили фейерверками и громкими приветствиями уже на пристани, после чего сопроводили в столицу и разместили непосредственно на Рьёран, как и полагалось Его Величеству Канси по статусу.

Ошалевший вид Рисецу сохраняла вплоть до момента, пока ее не оставили в покое в тишине выделенной комнаты. Конечно, в чужой стране ей уже не принадлежал целый дворец, только его часть, другая половина была отдана Канси и его ближайшим слугам. Но в кои-то веки единорожка почувствовала себя спокойнее. Наконец-то. И так продолжалось ровно до следующего дня, когда Хан Сайхо выспалась на устойчивой кровати, осознала, что испытание закончилось, и они все-таки попали в Эн. А ведь она этого очень ждала! На самом деле Рисецу мандражила и прыгала от нетерпения все время подготовки, потому что увидеть другую страну для нее означало познакомиться с тамошними людьми, порядками и конечно же - Энки. Она видела его лишь мельком, когда была еще совсем крохой. Энки и еще два кирина помогали искать плод ранка с Тайрин, когда его унесло в Хорай. Тогда старший брат погладил ее по голове и сказал, что у Ханрин красивая грива. Сам Энки запомнился девушке невероятно золотистым и добрым. Впрочем, нисей почему-то считали иначе и называли Энки ходячим бедствием. К слову говоря, он тоже был тайка, как и Тайрин. И Рисецу хотела бы о много его расспросить. Да и вообще. Не только в Энки дело!
В Эн соберутся ВСЕ кирины.
И эта мысль подняла Хан Сайхо ни свет, ни заря. Потом, правда, она поняла, что Тайрин все-таки не прилетит, она все еще взрослела на горе Хо, но черной единорожке не терпелось увидеть и Сайки, и Хёрин, и всех-всех остальных, потому что более подобных случаев встреч всех королевств в одном месте может больше никогда не случиться...

От делегации Хан не требовали немедленного приветствия правителя Эн, да и вообще предоставили слуг и любые возможности для комфортного размещения, как бы предлагая ханцам самим развлекать себя, пока не настанет день Икс. И развлекать было чем. Ведь помимо самого императора Сёрю на Рьёран пребывали единовременно многие другие очень полезные и интересные личности, с которыми было бы неплохо побеседовать за ширмой. И за стаканчиком. И за просмотром театральных постановок. И за столом переговоров, чего уж греха таить. Министры Хан времени зря не теряли и к моменту, как их Сайхо покинула покои, они уже успели назначить несколько встреч для Канси, одну для Сайхо и с десяток Очень Важных Совещаний с самими собой. Ну нет, не этого ожидала Риса. Она собиралась немедленно пойти искать Энки и узнать, нет ли среди гостей других киринов, которые прибыли в Эн к началу фестиваля. А пришлось встречаться с каким-то там денрю, ответственным за политику социализации бла-бла-бла...
Впрочем, как только Рисецу узнала, что речь идет о социализации кайкяку и беженцев, ее интерес резко возрос, а благодарность главе риккана впервые поднялась на значительный уровень. Надо же было так угодить кирину Хан, что она позабыла обо всем на свете, даже о такой долгожданной встрече с Эн Сайхо? Впрочем, оказалось, что Рисецу была не единственной приглашенной на презентацию гостьей, были еще чиновники из самого Эн, а также из Кё и Со. Близость такой фигуры, как черный кирин из королевства Хан, было для этих людей куда более впечатляющим событием, нежели какие-то там отчеты от господина Амоси, представляющего подразделение министерства Земли Эн. Так что Рисецу была единственным благодарным слушателем Амоси, а по окончании завалила его вопросами. Оказывается, в Эн не только помогают встать на ноги беженцам и попаданцам из Хорая, но и имеет государственный институт, в котором они могут получать полноправное образование, а впоследствии работать на службе у императора. Такое потрясающее различие с привычным для Рисецу миром было ей в диковинку и, что вполне естественно, ужасно нравилось. Ей не терпелось сделать что-нибудь такое в Хан, и на какое-то время она даже забыла, насколько сложно убедить Оджиджи в какой-либо из ее очередных идей по улучшению качества жизни простых людей.
Воодушевленный Амоси был страшно польщен похвальбой самой Хан Сайхо, так что даже не раздумывая предложил ей экскурсию в этот самый институт, а также центр регистрации кайкяку, который располагается в нижнем Канкью. Чувствуя, что политические очки в отношениях с Хан не будут лишними и им, остальная аудитория горячо поддержала Рисецу и тоже изъявила желание присутствовать на подобном смотре. Вряд ли их интересовала сама регистрация пришельцев, скорее уж благосклонность кирина, но компания вышла людной. И разношерстной.
Разумеется, никто бы не отправил Сайхо без достаточной охраны и наставлений лишить головы ответственных чиновников. Рисецу сердечно просила всех участников быть скромнее и не мешать работе честных людей своим присутствием, но это сложно сделать, когда в стране и так уже все стояли на ушах из-за праздника. По этому случаю в центре регистрации было достаточно малолюдно, потому что на время фестиваля многих работников отпустили повидать свои семьи, персонал работал в половину силы. Тем не менее, господина Амоси и его гостей встретили с большим почетом. Амоси прислушался к Рисецу и, до потери чувств страшась своей смелости, все же не сообщил центру, что их посещает сама Хан Сайхо. Всего лишь вскользь упомянул, что она "очень важная персона из Хан", и Рисецу загадочно помалкивала на фоне утирающих пот спутников, вовсю играя роль "просто важной персоны". Ее одели гораздо скромнее, чем во дворце, и позволили переодеть стражников в гражданскую одежду. Что уже грозило всем свидетелям как минимум поркой. Она беззаботно смеялась, когда примеряла странный головной убор из Хорая из хранилища потерянных и найденных вещей. Ей сказали, что она может оставить ее себе, как сувенир, и господину Амоси пришлось слезно умолять администратора центра, чтобы та никогда-никогда в жизни не сообщала никому об этому инциденте. Дело было, конечно, не в том, что Рисецу отдали чью- вещь, за ней бы никто никогда не пришел, ведь хозяин сам оставил ее много лет назад. Просто администратор не понимала, насколько убого выглядит ее дар Сайхо. И эти детали по-любому отмечала про себя охрана девушки.

А потом Риса оказалась на ярмарке...
Как это случилось, она помнила, словно в тумане. Вот господин Амоси предлагает отужинать в одном из самых престижных ресторанов столицы, где Ее Светлости уготована персональная зала. Вот они чинно пересекают изогнутый дугой, словно спина кошки, красный мост, наслаждаясь видами и слушая уличную музыку... А потом искра, буря, безумие. Рисецу помнила красочные наряды и воздушных змеев. Ребятню, которая звонко смеясь, бежала следом за почти живым бумажным драконом и дразнила его громкими бубенцами. И тяжелое чувство одиночества, когда все эти звуки заперли за тяжелыми дверьми роскошной ресторанной залы. Рисецу будто заглянула в другой мир, который был ей недоступен, а потом ее жестоко ослепили и убрали все краски из окружения. Задетое краем внимания веселье напомнило девушке о пережитом дне Зимнего Солнцестояния, когда она, в очередной раз оставив пост Сайхо, рванула на север Хан. Воспоминания услужливо подкинули девушке впечатления от снежного праздника, которые она никогда не забудет. Праздник, угощения, театр, сама Риса в этом театре... Глядя на манерных слуг и уставленный яствами для кирина стол, девушка поняла, что не сможет не сделать этого прямо сейчас, пока она находится в нижнем Канкью, и попросту выпрыгнула в окно, пока никто не видит.
И оставленный ею за "главного" Кадис, который лениво поедал огурчики из овощного салата руками, отнюдь не убедил стражу, что все в порядке. Перед лейтенантом Майрасом встала весьма неприятная дилемма: поднимать шумиху и задействовать силы Эн ради поиска сбежавшей принцессы, либо же замять и пытаться найти ее самостоятельно. В этом огромном... огромном... невероятно огромном городе. Ответ был очевиден. Приказав гвардейцам сделать вид, что ничего не произошло, и они сами возвращаются во дворец своим путем, Майрас выпрыгнул в шумный город следом за Рисецу.

"Упрямая лошадь", "символ не власти, а сумасбродства",  и просто "за что мне это наказание" знала, что Майрас, скорее всего, пойдет за ней следом. Поэтому Рут взял на себя миссию сбить его со следа, бегая со смятым парадным халатом в пасти по улочкам, а сама девушка стремительно направлялась куда-то вниз, кварталы "проваливались" по уровню так резко, что можно было не прикладывать усилия для бега - ноги неслись сами, только успевай переставлять.
Конечно же, она понимала, что поступает плохо. Но в то же время мысленно обещала лейтенанту, что извинится перед всеми людьми, которые за нее волновались, и совершенно точно не позволит никого из них наказать. Никто и не узнает! Она просто хотела прогуляться по этим праздничным наряженным проспектам. Приобщиться к атмосфере веселья. Так ли много она просит? Они прибыли из Хан, что довольно далеко от Эн, и при этом не могут насладиться фестивалем наравне со всеми? Пока в столице еще не настолько тесно, и на Рьёран не собрались все двенадцать делегаций, нужно было воспользоваться этим маленьким шансом. Рисецу была уверена, что потом Канси позволит ей встретиться с другими киринами, и ей будет чем заняться выше Моря Облаков. А пока - ярмарка.

Она покачала головой Руту, чтобы тот выбросил куда-нибудь расшитый золотом халат, и отправилась исследовать длиннющие ряды палаток. Где-то платки объединялись в целые торговые дворцы, и, подняв голову, можно было не увидеть неба от тканевых навесов высоко-высоко вверху. Освещение обеспечивала больше магия, нежели солнце, потому что ярмарка длилась круглосуточно, а дневного света не хватало. И поэтому атмосфера вокруг была наполнена чарующим волшебством. Огоньки, фонари и костры наполняли воздух жаром и ароматным дымом, отовсюду скапливались запахи еды, духов, людей, животных. Было ужасно шумно, и Рисецу растворялась в этом шуме, радуясь, что может не соблюдать этикет и плыть сквозь толпу без опасений, что ее узнают. В этой стране точно никто не знал, как она выглядит. А без прямых солнечных лучей она могла даже не носить платок. Хотя она все-таки оставила себе ту подаренную кепку, нахлобучив ее глубоко на глаза. Так она могла сойти за кайкяку, которой повезло в жизни. И в Канкью это действительно было возможно, ведь в этой стране так хорошо относились ко всем попавшим в непростую жизненную ситуацию.
У Рисы не было с собой никаких денег, но была пара драгоценностей, вроде браслетов и цепочек с изумрудами на поясе. Их попытались незаметно выкрасть в этой толпе, но воры с удивлением обнаруживали чьи-то острые зубы на своих руках и сверкающие алые глазища где-то под ногами. Этого хватало, чтобы отвадить от глазеющей по сторонам девицы потенциальных недобросовестных граждан, однако, через некоторое время Гана незаметно припрятала украшения в одежде девушки, чтобы она не привлекала к себе лишнего внимания.

В общем-то, купить что-нибудь Рисе очень хотелось. Она бы хотела и яркий золотистый шоколад в форме Энки, и блестки, которыми празднующие покрывают себе лицо и руки. И вон тот странный аппарат, который извергает пар и производит просто невероятные, умопомрачительные запахи вареной кукурузы. Именно аппарат, а не саму кукурузу. Девушке захотелось, чтобы у нее во дворце в Хан стоял такой, и она смогла бы лакомиться кукурузой хоть весь день.
Однако, денег у нее не было, поэтому максимум, на что она могла рассчитывать - это на ворованные конфеты с прилавка кондитера, за которые Рут получил нагоняй. И конфету.
Пока Риса похрустывала орешками внутри шоколада и рассуждала, как никзо она опустилась, что ест незаконно приобретенную пищу, ее повсюду искал Майрас. След привел его в итоге к Ярмарке, несмотря на все старания ширеев кирина, но ярмарка - место особое. Здесь было столько разных людей и запахов, что никакая ищейка не смогла бы пройти тут и сотню метров, чтобы не расчихаться. Майрасу пришлось полагаться на зрение и опыт, а нюх оставить за границей этого лавочного непотребства, раскинувшегося аж на несколько кварталов столицы. Невозможно было вообразить, чтобы кого-нибудь найти в таком месте. И уж тем более случайно встретить кого-то знакомого. Иинг, например.

Но сначала Рисецу встретила человека с кингеном. В клетке. Мужчина шел так важно и выглядел таким довольным, что невольно напоминал хищника, поймавшего свою добычу. В то время как добыча, будучи сама хищником в дикой природе, была невероятно подавлена. Кинген выглядел очень унылым, его крылья висели плетьми вдоль тела, а глаза почти закрыты. Картинка идущего мимо покупателя с кингеном заставила Рису открыть рот и провожать его взглядом. Кинген в клетке у человека?! Мир сошел с ума. Кинген не был обычной птичкой, он был йома, и при этом весьма агрессивным. В стаях эти твари могли разорвать человека в считанные секунды, от них было лишь одно спасение - никогда не встречаться со стаей кингенов. Даже умелые шуши предпочитали не драться с летучим противником, потому что изловить их было невероятно сложно, а сражаться с быстрой маневренной птицей означало по-любому получить увечья. Муши дорожили своей жизнью так же, как дорожила любая дикая тварь, которая понимала, что ранение - это конец сытой жизни.
Да и речь даже не о том! Ведь кинген был настоящим йома, не ёдзю, которых можно было приручить. И судя по состоянию этой птицы, она уже была на грани. Йома попросту умрет в неволе, не подарив владельцу и год счастливого обладания. Зачем их покупать?
Видя такое замешательство на лице девушки, женщина, которая тоже выглядела весьма благородно и ухоженно, наклонилась к ней и, прикрываясь веером, как бы по секрету сообщила:
- Это еще что! Знаю людей, которые скупают все виды йома, которых видят. Они считают, что это престижно и необычно, а по мне так - пустая трата денег. Лучше купить хорошего кидзю, на мой взгляд.
Риса растерянно посмотрела на леди и снова в спину уходящему мужчине. Судя по произведенному эффекту, такая покупка действительно слыла эксклюзивной, не одна Риса раззявила рот при виде пленного йома. По толпе еще гулял шепоток по поводу увиденного, а Рисецу уже искала взглядом потенциального продавца таких клеток.
"Это не здесь, Тайхо, через несколько рядов, ближе к речному доку. Но я бы не советовал туда идти... Сама знаешь, это не место для кирина".
Но если где-то не место для кирина, то там обязательно однажды появится кирин. Как же иначе. Рисецу не могла остановить свое тело, которое подчинялось какой-то другой, не рисиной воле. То ли любопытство, то ли что-то еще, но неведомая сила уверенно привела ее к реке и сшибающему с ног рыбному духу. Эта часть ярмарки соседствовала с рыбными лавками, которых тоже хватало столько, что можно легко заблудиться и потеряться навсегда. Запах, конечно, был тот еще, но Рисецу почти не смутилась. В конце концов, это не настолько явный запах мертвичины, так что кирина пронять им было сложно. Тем не менее, Гана взяла на себя обязанности проводника, пока Сайхо не стало плохо, и мягко подтолкнула ее к темной арке, ведущей в подобие корабельного дока. Высоченные стены не имели над собой крыши, но и здесь торговцы предпочли скрыться от возможного дождя навесными пологами из грубой непромокаемой ткани. Все это время девушка шла по ярким освещенным рядам, теперь же погрузилась практически во мрак. В таком свете хорошо видели только ширеи, они то и вели кирина мимо шатров и киосков, помогая ей минуть столкновения с посетителями. Здесь атмосфера была совсем другой. Никто не смеялся, было значительно тише и удручающе. Тем не менее, приглушенно разговаривающие покупатели и торговцы выглядели не менее торжественно, а порой даже более кичливо, нежели аудитория основной ярмарки.
Тут больше пахло зверьем. Мокрой шерстью, мочой и злостью. И как только зрение Рисы привыкло к мягкому, томному полумраку, окружающему танцующие костры, она поняла, что это самый настоящий птичий рынок, только в куда более грандиозных масштабах. И далеко не все обитатели клеток и террариумов были здесь йома. Скорее даже не так. Йома здесь не было вовсе. Обычные кролики, котята, щенки, змеи, черепахи... Такие рынки были в Хан, каждый мог завести себе питомца по душе. А дальше, где территория дока была визуально поделена на "до" и "после" наличием охранников у входа, начинались стойла с товаром побогаче. Там продавали кидзю, причем каких-то только видов там не было. От самых простых на тощий кошелек директора какой-нибудь фабрики до элитных, зубатых и определенно опасных боевых летунов. Риса завороженно отпрянула и засмотрелась на забившегося в ярости пегаса, его крылья могли бы снести все эти крепления, как пушинку, если бы этот кидзю хотел действительно вырваться. Но он был приручен и знал границы своей силы. Он всего лишь демонстрировал свою мощь "тому наглому жеребцу напротив", и Рисецу не могла сказать наверняка, было ли это как-то связано с тем, что мимо прошел кирин...

Она почти не обратила внимания на то, что охрана перед низким ограждением внимательно изучила ее с ног до головы и оценила ее платежеспособность, как удовлетворительную. Будь Рисецу одета еще проще или забудь Гана вернуть ей на пояс сверкающие изумруды, ее вполне могли бы выставить прочь, как нищенку, которой в любом случае по карману кто-нибудь не сложнее хомячка.
Вдоль просторных больших клеток девушка шла медленно. Ей казалось, что она снова окунулась в незнакомый ей мир, на этот раз не такой радостный и цветастый, как фестиваль, а мрачный и серый, будто недра пещер Пятигорья. Ее никто не останавливал, не предлагал товар, как это было до этого. Все были заняты своим делом. Работали, считали деньги, убирали за зверинцем, обсуждали сделку... Здесь были и закутанные по самые уши мутные личности и горделиво сверкающие начищенными доспехами солдаты разного толка. Все они знали, зачем пришли, им не требовалось долго выбирать товар, они целенаправленно находили то, что им нужно, придирчиво осматривали и били по рукам с уже бывшим владельцем.
И среди этого серьезного делового мира Рисецу увидела лицо знакомой пташки, которое также смотрело на нее. Кажется, никто из них не ожидал увидеть друг друга в подобном месте, поэтому до кирина дошло далеко не сразу. А когда дошло, она громко воскликнула "Это ты!", чем заставила окружающих недовольно коситься в свою сторону, и подбежала к Иинг вплотную.
Риса была очень рада видеть ее. Черные глаза божественного зверя заблестели из-под козырька. В последний раз они вроде бы помогли друг другу, и Иинг, несмотря на то, что она была йома, вызывала у единорога только теплые эмоции. Она бы и за руки схватила эту неуловимую пернатую леди, но Риса вовремя решила, что и так слишком громко приветствовала ее и возможно, этим смутила. Так что девушка прибрала загребущие ручки в рукава и приглушила голос.
- Что ты здесь делаешь? Неужели присматриваешь себе кидзю? Ты ведь можешь летать и без него!

Подпись автора

а ночью, когда душа летает...

Внешний вид: чернявая дивчина около двадцати лет на вид. Рост 167, вес около 40, хотя выглядит на худощавые, но все же нормальные 52. Ходит как правило лохматой. Одежду меняет часто, в народе попроще, во дворце посложнее. При попадании света на волосы, видно, что они не совсем черные, а отливают сталью. В распущенном виде волосы ниже задницы. А если разгладить, так и вовсе будут до колена. Глаза также черные.
Другой внешний вид: Однорогий козлик
Состояние: вредное
Хроника: тык
Эпизоды настоящего времени:
1. Шелка и маски бросим под ноги
_{июнь, 2564}

2. Короля делает свита
_{осень, 2565}

3. Лоян слезам не верит
_{осень, 2565}

4. Боже, храни эту странную дискотеку
_{декабрь, 2565}

5. Демиурги скупили франшизы и курят матчасть
_{февраль, 2566}

6. Падающие тени
_{25 марта, 2566}

7. Вышел месяц из тумана...
_{апрель-июнь, 2566}

8. Наименьшее зло следует почитать благом
_{15 апреля, 2566}

9. 007: Координаты "Ханрин"
_{10 июня, 2566}

10. Человек человеку волк, а йома йома йома
_{6 августа, 2566}

Было в поведении Иинг, которая в этом облике наверно звалась Шуо (хорошо, что Риса не успела назвать ее другим именем) что-то неестественное. Она много улыбалась, загадочно прикрываясь веером и смеялась, как будто заглушая собственные слова в перерывах между ничего не значащими эпитетами. Черногривая обладательница хорайской кепки прикусила язык и жестами показала девушке, что раскаивается в своей беспечности и более чем готова следовать правилам, чтобы не выдать ни Иинг, ни себя. В конце концов, Рисецу не привыкать прятать свою настоящую личность, так что она хорошо понимала чувства перелетной йома. Или же считала, что хорошо их понимала.
Они вели почти непринужденную беседу, пока шли вдоль рядов из клеток, аквариумов и жужжащих коробок с дырочками.
- Я надеюсь, в пути ты узнала много нового? Я бы тоже хотела пообщаться с Джинг подольше и узнать о Хорае... - порой Риса, сама того не замечая, полностью игнорировала любые завуалированные посылы в ее сторону. Это было, наверно, неким рефлексом, присущим всем дворцовым обитателям из Хан, как и неосознанный сарказм. Например, Риса даже внимания не обратила на то, что Иинг в самом начале подколола свою менее опытную собеседницу упоминанием истинного положения дел в Хан и в Совете. Интересно, а откуда она вообще об этом знает? И уж точно не собиралась напоминать Иинг о том, что за транспортировку Джинг было уплочено тем, что Джинг являлась свежеприбывшей тайка с любопытнейшими познаниями о Хорае.
Общаться с Иинг было сродни хождению по остывшей, но еще живой лаве. Вроде бы только чуть обжигает, ходить можно, но ты понимаешь, что под тонкой корочкой находится самый настоящий древний ужас, который удивительным образом оставался в рамках приличий даже в стрессовые моменты. А ведь она была йома. И не самой слабой. А может быть именно поэтому она была такой... не человечной, нет, скорее - человеческой. Вряд ли бы кто-то смог заподозрить в улыбчивой вежливой Шуо йома, Рисецу могла бы шутить хоть сколько угодно толсто, даже про ее перышки...
Все, что касалось Иинг, которую Рисецу знала до обидного мало, очень интересовало единорожку. Особенно то, как она ловко переводила тему с себя на своего соседа. Это тоже по всей видимости являлось одним из рефлексов за долгие годы общения с людьми, как и у Рисы - глухота к критике.
- Я видела... человека. - Пространно начала свой рассказ девушка, послушно следуя за своей собеседницей. Слово "человек" прозвучало в устах кирина забавно. С одной стороны ничего особенного, ну человек и человек, а с другой - как будто она хотела сказать, что видела "не йома, а человека". Или "не кирина, а человека". В любом случае, ее тихое начало реплики было заглушено воплями какого-то монстра в непосредственной близости, а Иинг как ни в чем ни бывало, задалась новой темой. Знала ли она, что эта тема очень близка к цели поиска Рисецу? - На кого? - взгляд, который все это время блуждал по шкурам, клювам и чешуе человечьих пленников разного толка, завис на лице йома с полнейшим непониманием и легким удивлением. Безусловно, то, о чем говорила Иинг, немедленно завладело всем вниманием девушки. Они вошли в большой шатер, по типу которых ставят на площадях шусей, и в нос ударили новые запахи, перебившие и конфету, и удивительную стойкость кирина. Отчетливо запахло болью. В висках застучала кровь.
"Тайхо! Не надо идти дальше. Там не обычные звери."
Рут сверкнул на Иинг глазами из тени Сайхо, явно намекая на то, чтобы птичка трижды подумала, если она собирается нанести вред божественному зверю.
"Псина дело говорит." - Внезапно объявился Кадис, который все это время, видимо, изучал прилавки, потому что его присутствия Рисецу не ощущала. - "Ты же помнишь Ваньпина?"
"Хорошо, что он этого не видит", - прорычал черный волк.
Благо, диалог с ширеями был недоступен вовне, поэтому Рисецу сделала вид, что ей просто немного плохо. Поэтому она притихла и опустила голову, словно боясь взглянуть на то, что плевалось и шипело на нее из-за стальных прутьев. На самом деле она очень даже смотрела, вовсю таращилась на измученных мелких йома, которые источали безумную ярость, граничащую с желанием убивать. Что, собственно, и не удивительно. Они же были йома. Это было в их природе. А вот что не было в природе йома - так это сидение в неволе. Так вот откуда тот мужчина взял кингена. Неужели владелец всего этого кошмарного зверинца не понимает, что попросту убивает йома на потеху зрителям?
- Они же умрут через месяц или два... самое большее через год. - Пробормотала девушка скорее для себя, нежели для спутницы. Ощущения, которые обрушились на кирина в этом шатре, буквально оглушили ее, она следовала за Иинг сомнамбулой и ужасалась увиденному. Ширеи Рисецу готовились к худшему. Что их хозяйку придется выволакивать отсюда и нести куда подальше. Но это будет невозможно сделать, если Рисецу потеряет сознание, а они останутся заперты в ее тени.
"Птица", - спокойно обратился к ней Кадис через то, что у йома называют мыслями. - "Если с ней что-то случится здесь, в королевстве Хан появится на одно перьевое манто больше".
- Кадис! - позабыв про скрытность, громко прошептала Риса, не зная, куда спрятать свое волнение. Ее спасала кепка с козырьком и просторная одежда. Так бы кто угодно мог заметить, что у кирина подрагивают руки. Она хотела сказать Иинг, чтобы та не переживала на счет ее ширеев, и что она всегда могла бы отказаться, повернуть назад, если ей так плохо, но слова застряли в горле. Она увидела  глаза. Острый, словно серп луны, зрачок рассекал насыщенную изумрудную зелень огромного глаза в абсолютной темноте. Взгляд из клетки сулил самую суровую смерть из возможных, но Рисецу вопреки нормальным звериным инстинктам стало вдруг невыносимо тоскливо. Все-таки кирины не нормальные звери, и всякое живое существо было им как меньший брат, достойный защиты в минуту несправедливости.
Перед клеткой было дополнительное ограждение, чтобы зрители не подходили слишком близко, и Риса прилипла к этому ограждению, впиваясь взглядом в пышущую кровожадностью темноту. Она даже не заметила, что вокруг нее были и другие. Кто хотел взглянуть на диковинку господина Тритона. Но вряд ли они понимали, ЧТО именно сидит в клетке так же хорошо, как Иинг и Рисецу. Или как сам господин Тритон.
Мир вокруг стал незначительным. Как? Как такой йома мог попасться человеку? Да все эти смертные хоть представляют, что тут начнется, если он освободится от оков? Резня! Еще похуже, чем в Тиаймин во время кровавой жатвы Ваньпина. А ведь тут фестиваль, куча народа!
"Тайхо, уйдем. Здесь нет крови, но она в любой момент может пролиться".
"Нет! Ты что, хочешь оставить его вот так? Мало того, что он может вырваться и убить всех людей в округе, так и люди... ты посмотри на них, они издеваются над ним. Смеются. Как будто не понимают, что их разделяет... что?"
"Он в цепях, но сомневаюсь, что именно они его сдерживают".
Девушка нервно сглотнула и, глядя йома в сияющие глаза, одними губами спросила:
- Тебе больно?

Подпись автора

а ночью, когда душа летает...

Внешний вид: чернявая дивчина около двадцати лет на вид. Рост 167, вес около 40, хотя выглядит на худощавые, но все же нормальные 52. Ходит как правило лохматой. Одежду меняет часто, в народе попроще, во дворце посложнее. При попадании света на волосы, видно, что они не совсем черные, а отливают сталью. В распущенном виде волосы ниже задницы. А если разгладить, так и вовсе будут до колена. Глаза также черные.
Другой внешний вид: Однорогий козлик
Состояние: вредное
Хроника: тык
Эпизоды настоящего времени:
1. Шелка и маски бросим под ноги
_{июнь, 2564}

2. Короля делает свита
_{осень, 2565}

3. Лоян слезам не верит
_{осень, 2565}

4. Боже, храни эту странную дискотеку
_{декабрь, 2565}

5. Демиурги скупили франшизы и курят матчасть
_{февраль, 2566}

6. Падающие тени
_{25 марта, 2566}

7. Вышел месяц из тумана...
_{апрель-июнь, 2566}

8. Наименьшее зло следует почитать благом
_{15 апреля, 2566}

9. 007: Координаты "Ханрин"
_{10 июня, 2566}

10. Человек человеку волк, а йома йома йома
_{6 августа, 2566}